Они же сказали Ему: почему ученики Иоанновы постятся часто и молитвы творят, также и фарисейские, а Твои едят и пьют? Он сказал им: можете ли заставить сынов чертога брачного поститься, когда с ними жених? Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни. (Лк. 5:33-35)
Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетенных отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо; раздели с голодным хлеб твой, и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда откроется, как заря, свет твой, и исцеление твое скоро возрастет, и правда твоя пойдет пред тобою, и слава Господня будет сопровождать тебя. (Ис. 58:6-8)
Через семь дней после праздника Троицы (Пятидесятницы) начинается Петров или Апостольский пост, в память о двух самых почитаемых из двенадцати ближайших учеников Спасителя, апостолов Петра и Павла. Установление этого поста – раньше его называли постом Пятидесятницы – относится к самым первым временам Православной Церкви. Особенно он утвердился, когда в Константинополе и Риме святым равноапостольным Константином Великим были воздвигнуты храмы в честь святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Освящение константинопольского храма совершилось в день памяти апостолов 29 июня (по старому стилю, то есть 12 июля по новому), и с тех пор этот день стал особенно торжественным и на Востоке, и на Западе. Это день окончания поста. Начальная же его граница подвижна: она зависит от дня празднования Пасхи; поэтому продолжительность поста варьируется от шести недель до недели и одного дня.
В народе Петров пост звали просто «петровки» или «петровка-голодовка»: в начале лета от прошлого урожая уже мало что оставалось, а до нового еще далеко. Но почему же пост всё-таки Петровский? Почему Апостольский – понятно: апостолы всегда приготовляли себя к службе постом и молитвой (помните, как на вопрос учеников, почему они не могут изгнать бесов, Господь объяснил им, что сей род выходит только молитвой и постом (см. Марк 9:29)), и поэтому Церковь призывает нас к этому летнему посту по примеру тех, кто, приняв Святого Духа в день Святой Троицы (Пятидесятницы), «в труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте» (2 Кор.?11:27) готовились ко всемирной проповеди Евангелия. Именовать пост «петропавловским» просто неудобно – слишком громоздко; так уж получилось, что, называя имена апостолов, мы произносим имя Петра первым.
Вдохновенный простец и неистовый оратор, Петр и Павел олицетворяют собой духовную твердость и разум – два столь необходимых миссионерских качества. Ведь чем, как ни призывом к миссионерству, должен откликаться в нас приход Петровского, т.е. Апостольского поста? Господь послал в мир апостолов для того, чтобы учить все народы: «Итак идите, научите все народы… уча их соблюдать всё, что Я повелел вам» (Мф. 28:19?20). «Если ты не хочешь учить и вразумлять себя в христианстве, то ты не ученик и не последователь Христа, – не для тебя посланы апостолы, – ты не то, чем были все христиане с самого начала христианства…» (Митр. Московский Филарет. Слова и речи: в 5 тт. Т. 4. – М., 1882. С. 151–152).
Диакон Андрей Кураев о Петровском посте
Обычно говорят, что в эти дни постятся, подражая апостолам, чью память мы и будем праздновать в конце поста – 12 июля. Апостолы действительно постились. Но исторически Петров пост не имеет к этому никакого отношения. Впервые упоминает о нем «Апостольское предание» святого Ипполита Римского (III век). Тогда этот пост никак не связывался с апостолами, а считался компенсаторным, то есть те, кто не смог поститься перед Пасхой, да постятся по окончании праздничного ряда (от Пасхи к Троице). Сегодня же пост именуется апостольским – тут и возникает огромнейшее недоумение: да в чем же именно мы подражаем апостолам? Меня коробит, когда при начале Петрова поста поясняют: этот пост существует у нас потому, что мы подражаем апостолам, а они постились перед тем, как пойти на проповедь Евангелия, потому и мы последуем их примеру…Тут все ставится с ног на голову. Скажите, почему мы подражаем апостолам в подготовке к делу и не подражаем в самом деле?
Ведь получается как если бы мы основательно и упорно готовились к бою, а вместо боя отправились на пикник. Есть в Церкви память о святых врачах-бессребренниках (скажем, св. Косьме и Дамиане). Представьте, если бы мы предложили: давайте будем подражать их подвигу. Они изготавливали лекарства, а потом бесплатно раздавали их страждущим. Вот и мы будем лекарства копить… копить… копить… А раздавать лекарств не будем. Вот так же издевательски выглядит наше постное «подражание апостолам».
Петр и Павел – это люди, которые не унаследовали, а обрели свою веру и отстояли ее. И у нас похожая судьба: по словам Андрея Вознесенского, «расформированное поколенье, мы в одиночку к истине бредем»…
В самом начале своего пути к Церкви я услышал слова, которые стали для меня определяющими. Архиепископ Александр, ректор Московской духовной академии, сказал мне: «Мы должны почаще спрашивать себя, как бы в этой ситуации поступил апостол Павел». Казалось бы, естественнее было сказать: «Как поступил бы Христос». Но ведь это невозможно – мы не можем ставить себя на место Христа, человек не в силах понять психологию Бога. Но почему ректор назвал именно апостола Павла? Апостол Павел – это апостол свободы. Удивительно: в мире не было человека, который был бы обращен в веру более насильственным путем. Воскресший Христос явился гонителю христиан Савлу, навязал ему очевидность своего воскресения («трудно тебе идти против рожна»), но при этом никто более этого самого Савла (Павла) потом так не переживал жизнь во Христе как опыт свободы…
Эта обретенная им свобода дала ему умение различать, где главное, а где второстепенное. Причем Павел умел ценить второстепенное ради того главного, которое через него проступает. Он четко понимал, «где суббота, а где человек», и ради человека хранил субботу и ради человека ее нарушал. Принцип его пасторства: «Я с эллинами был как эллин, с иудеями – как иудей». Он знает о той свободе, с которой умный, верующий христианин может себя вести, но предлагает самим ограничивать себя в этой свободе – ради немощных братьев своих по вере.
Наша беда в том, что за две тысячи лет эти «немощные в вере» не исчезли; напротив, их голос стал решающим… Знаете, с этим когда-то надо кончать, нельзя всегда идти на поводу у бабушек и у их страхов. В конце концов, это и самих бабушек, и Церковь в целом сваливает в пропасть. Когда все сгрудились на одном конце лодки, кто-то обязан встать на другом борту, иначе она перевернется. Кстати, таким человеком, который стоит не на том борту церковного корабля, где сгрудились народные суеверия, является Патриарх Алексий. Найдите его книгу «Войдите в радость Господа своего» и почитайте размышления Патриарха о суевериях…
Принцип поста объяснял Иоанн Златоуст: подсчитай, сколько денег у тебя уходит на скоромный стол. Подсчитай, во сколько тебе будет обходиться постная трапеза без мяса и молока. И разницу отдавай нищим. Если же с началом поста начинаются кулинарные изыски, а в итоге еда становится более дорогой и вкусной – то это извращение самой сути поста.
Правильный пост – это борьба за человеческое в самом себе. Он – попытка более высокое в себе поставить выше, чем просто физиологическое. Если это удалось, то тогда это «более высокое» (то есть душа) будет благодарно тебе за свое вызволение от липучек. Так что правильный пост – это радость. Как и правильно переживаемое православие.
