изображения не найдены
Сколько раз мы слышали слова Христа: ищите Царство Небесное, а всё остальное приложится вам (ср. Лк. 12, 31). Сказано предельно ясно, а всё-таки вопросы остаются.Во-первых, как его найти, когда оно за пределами земной жизни? Как найти то, чего мы не можем ни ощутить, ни увидеть, ни как-нибудь ещё почувствовать? Оно объективно недоступно для нас. А Христос говорит: оно «внутри вас есть» (Лк. 17, 21). Как это понять?
И потом: ну, допустим, как-то умозрительно мы всё-таки нашли его, Царство Небесное. Вот оно: надо от всех удовольствий, что тебя раньше интересовало, отказаться, знакомства, развлечения; заменить себе нормальную пищу на хлеб и воду и — молиться, молиться… Так?
Что ж, можно, конечно, попробовать. День продержаться, другой, может быть, неделю. Но речь ведь идёт о том, чтобы на всю земную жизнь. Провести жизнь на хлебе и воде, запершись, и чтобы ни радио, ни кино, ни интернета?
Чего греха таить — примерно такие сомнения, несмотря на всю нашу православную подкованность, нет-нет да и возникают. И не скажешь, что, появляясь, они вызывают большое воодушевление. Однако задумываемся. Подумаем-подумаем — и разводим руками. И согласиться страшновато, и отказаться так, чтобы уж наотрез, — ещё страшнее. Спустя немного они снова выныривают, вопросы, и снова мы их малодушно откладываем на потом. И так жизнь проходит.
Хорошо бы всё-таки эти вопросы себе ещё раз уяснить. Как это: «Ищите Царство Небесное»? — и чтобы уже окончательно и бесповоротно. Уяснить — и навсегда. Чтобы больше — никаких сомнений!
Мы знаем, ничего не происходит просто так. Всегда что-то совершается за счёт и ради чего-то другого. Понятно. Чтобы приобрести необходимое, нужно пожертвовать чем-то менее необходимым. Не вообще, а сейчас, в данный момент, когда мучает что-то ну уж совершенно безотлагательно необходимое. Например: хочется кушать. Как это, очень остро необходимо, или не очень? А покушать желательно и повкуснее и сытно. Ещё хочется одеться, и развлечься, и удовольствие получить (условно обозначим всё это как хлеб насущный),- всё это нужно, мы же понимаем. Можно, конечно, порассуждать, очень или не очень, и вообще до какой степени всё это необходимо, не это главное. Главное то, что это всё — хлеб насущный, питающий нашу плоть (главным образом), ну и в какой-то мере — душу (что по части удовольствий). А вот Царство Небесное, — это удел уже исключительно для души. Плоти там нашей не место.
Ну, и ещё, в чем мы нуждаемся, это спасение (то есть очень хочется обрести именно Царство Небесное, а не ад и погибель). Ради этого тоже, разумеется, надо чем-то жертвовать. Мы и это понимаем. Следовательно, надо действовать очень осмотрительно, разумно.
Итак, мы наметили две вещи, необходимые нам: хлеб насущный и Царство Небесное, ради которых надо непременно чем-то жертвовать. Причем приступать надо прямо сейчас, пока мы в земной жизни.
Но чем? Когда у нас больше-то ничего и нет, кроме вот этой самой земной жизни!
Ответ вроде бы сразу напрашивается сам собою: пока наша плоть с нами и нам никак без неё не обойтись, пусть немного подождет Царство Небесное! Нет, мы никоим образом не отказываемся от него, упаси Боже! Это наше стратегическое, если так можно выразиться, направление. Программа всей земной жизни. Сейчас же, поскольку нам рано ещё уходить из нее и с плотью расставаться рано, надо её беречь, нашу плоть. Это даже наш долг, — говорим мы. Мол так учат и святые отцы. И потом это же просто логично! Надо хорошо питать свою плоть, этот оплот души, надо кушать, одеваться и обуваться как раз ради будущего Царства Небесного, по которому так душа тоскует! Что, не логично?
Вот на этом-то и ловит нас дьявол. На логике! Причем берёт теплыми, доверчивыми, незащищенными. Маловерными.
Ясно же сказал Господь: «Ищите прежде Царство Небесное, а остальное…». А мы — усомнились: «Да какое же это „остальное“? и как это „приложится“?! Мне сейчас объективно надо есть и пить, иначе я помру. Это ли нужно Богу? — уже раздражается озадаченный христианин. — Первично — хлеб насущный, а Царство Небесное — вторично!»
Господь же спокойно, по-прежнему тихим голосом повторяет: «Уповай на Бога» (Пс. 41, 6), «слушай, что Я тебе говорю, не пожалеешь! Слушай и исполняй!». Мы же не слушаем. У нас — логика! Рассуждение! Просыпается человек — и перво-наперво, ищет, где хлеб насущный?! «А Царство Небесное — потом, — рассуждает он. — Сперва я вкушу всех радостей и удовольствий земной жизни, доступных мне, разумеется, в скромных, дозволенных масштабах, что мне по карману. А вот потом-то уже позабочусь о главном своём, стратегическом направлении — спасении».
Да, пока шумит земная жизнь, пока она в разгаре единственная мысль не даёт человеку покоя: как вкусить удовольствий. И пробуждается человек, и входит в сознательную жизнь, и идёт с этой мыслью вплоть до последней черты. Ищет человек удовольствий где угодно и в чём угодно: в труде и в отдыхе, в напряжении и расслаблении, в здравии и болезни. Можно даже сказать, это -потребность человека. Беда лишь, когда мысль об удовольствии побежит раньше и вместо мысли о Боге — как Источнике вообще всякой мысли — в том числе и о хлебе насущном, не говоря уж об удовольствии!
А мы всё оправдываемся: «Господи, Ты же видишь, я суечусь, бегаю целое утро, как угорелый, ищу то одно, то другое, в холодильник загляну, там, сям пошарю, потом одежду собираю по комнате, а правило молитвенное читать, чтобы с Тобой поздороваться и поблагодарить, как Ты Сам видишь, уже не успеваю. Так что не взыщи сильно!» И человек продолжает полёт в поисках очередных удовольствий — на работу, встречи, общение. Вечером-то же самое. Надо то, сё сделать, и это успеть, и посмотреть в окно, в телевизор, в компьютер, и куда только еще. «Господи, но Ты же видишь, нет времени, уже двенадцатый час. Утром вставать ни свет ни заря. Некогда мне с Тобою сейчас заниматься, правило вычитывать, Тебя благодарить, просить благословения. Мне бы теперь только скорее глаза сомкнуть — и проснуться».
Так — день за днём. Потом человек унывает, терзается. Что-то на душе не ладно, что-то не складывается, из рук всё валится. «Ближние подстроили! На работе обижают, притесняют, начальник злится». И не понимает человек, что вся душа его обросла коростой греховной, потому что забыл о живом Боге, Источнике жизни. Вспоминает о Боге, как о каком-то насекомом, которое приколол в гербарии в ящике письменного стола, там, в пыли и паутине. А живого Бога уже и нет для него, нет места для Бога в жизни этого христианина. И когда он притащится на исповедь, потому что знает, что это — обязанность, он же верующий! — никуда не скроешься, приходит, прячет глаза и говорит: «делом, словом и помышлением». И знает, что в толпе, за множеством людей проскочит. Снова — обхитрил Христа! Получил то, что ему хотелось, чтобы поставить в своей душе жирную галочку очередного удовольствия.
А душа теперь, может быть, еще больше унывает. Потому что живет человек без живого Бога и ещё удивляется, почему не складывается жизнь. Одни нестроения. Не понимает христианин, что всё дело в его собственной душе. По подсказке дьявола человек заменил Бога логикой, а хлеб насущный — удовольствием. Так, наспех пробормочет что-то вместо молитвенного правила при хорошем настроении, лишь бы поскорее отвязаться, чтобы уже с чувством исполненного долга спокойно открыть интернет. Этот подлинный простор виртуальной реальности радостных, захватывающих ощущений и удовольствий, свободной от тревожащих душу укоров совести.
А земная жизнь человека проходит бесплодно. Проходит быстро, незаметно. И когда наступает черта, человек говорит: «Немощен я, Господи, что Ты ждёшь от меня? Видишь, какой усталый я, изношенный. Полуослеп, даже молиться не могу, не вижу букв, руки не шевелятся, ноги не сгибаются, вообще уже ничего не могу. Ты уж не взыщи!».
И что ждёт такого человека? Царство Небесное или ада тьма кромешная?
Вот над чем нам очень хорошо бы успеть призадуматься. Аминь.
Проповедь настоятеля храма протоиерея Бориса Куликовского 15 июля 2012 г.
